В ожидании принца - Страница 3

– Ты права, душа моя, я никогда не интересовался вскрытиями. Меня всегда привлекали живые люди. Расскажи, что у тебя новенького? Так и живешь со старым, добрым папочкой? Он до сих пор пишет сценарий твоей жизни? Уже дал родительское благословение на брак с Джеффри? Как будущий муженек в постели?

Наконец-то навязчивая улыбка сошла с ее лица!

– У меня своя жизнь, свои дела, и, как Джеффри уже сказал, мы с ним просто друзья. – Она вся кипела от злости.

– То есть ты хочешь сказать, – воскликнул Тайлер с притворным изумлением, – что он?.. что вы не?.. Тесса, так в чем же дело? Если у него с этим проблемы, могу помочь. Есть очень эффективный курс лечения. Я знаю, конечно, не по собственному опыту, а как врач. Так сказать, слежу за последними достижениями медицины…

– Замолчи, Тайлер! – Ее самообладание рухнуло как карточный домик. – Замолчи и уходи.

Он добился того, чего хотел. Своими язвительными замечаниями снял маску ледяной отчужденности с новой Тессы, и это должно было бы доставить ему удовольствие, но на душе почему-то скребли кошки. Вдруг захотелось ее обнять, как в старые добрые времена, когда любовь казалась божественным даром, а поцелуй творил чудеса.

Но, к счастью, появление еще одного призрака прошлого положило конец всей этой сентиментальной чепухе.

– Ты? – прошипел Барт Уизерспун, с ненавистью глядя на бывшего зятя из-под своих кустистых бровей. – А я надеялся, что глаза обманули меня. Что же заставило тебя вернуться сюда?

– То же самое, что заставило тебя выползти из своей норы, Барт. Свадьба Зака.

– Ах, вот оно что. И когда же ты собираешься уезжать?

– Не скоро.

Барт принял свою любимую позу: широко расставил ноги, выпятил нижнюю губу, как бульдог, готовящийся к драке.

– Не думал, что ты настолько слабохарактерный, чтобы появиться там, где тебя уже никто не ждет. У нас здесь отличный госпиталь, в котором работают высококвалифицированные врачи, нам вовсе не нужны шарлатаны вроде тебя. Прислушайтесь к моему совету, доктор Ливингстон, возвращайтесь туда, откуда приехали.

Тайлер не смог отказать себе в удовольствии съязвить человеку, которого презирал больше всего на свете. И, смакуя каждое слово, произнес:

– Ошибаешься, Барт. Вам без меня не обойтись, по крайней мере, в ближайшем будущем.

– Что ты имеешь в виду, черт возьми?

– Я буду заменять Зака Брауэра в клинике, пока он и Вивьен будут наслаждаться медовым месяцем. И какое-то время нам придется видеться каждый день, нравится тебе это или нет. Естественно, я полагал, что, как председатель попечительского совета клиники и человек, сующий свой нос во все дела, ты уже осведомлен.

Барт побагровел.

– Ты что-то путаешь, Ливингстон. Я бы ни за что не допустил, чтобы ты снова переступил порог «Гринфилд Медикейер».

– Странно, как мое назначение прошло мимо тебя? А-а, ты, наверное, был занят более важными делами со своим закадычным приятелем, Томом Хаттингтоном, в гольф-клубе?

Тот инцидент с мистером Хаттингтоном, наверное, навсегда останется камнем преткновения между ними…

Тайлер, только что окончивший университет, проработал в клинике чуть больше месяца, когда к ним в больницу доставили пострадавших в автомобильной аварии, среди которых оказался Том. И хотя он пострадал куда менее серьезно, чем другие, Барт использовал все свои связи, чтобы его лучшему другу первому оказали медицинскую помощь.

Полный юношеского максимализма, Тайлер сделал то, что до этого еще никто себе не позволял: он осмелился сказать председателю попечительского совета, чтобы тот занимался своим делом, то есть финансовыми вопросами, а проблемы лечения предоставил решать тому, кто в состоянии отличить один край стетоскопа от другого.

И даже неоспоримый факт, что в той критической ситуации Барт явно был не прав, не изменил его намерений проучить наглого выскочку-докторишку за публичное унижение. После этого случая Тайлер понял, что надежды на продвижение по службе в Гринфилде у него нет. Все начинания и идеи молодого специалиста, какими бы перспективными они ни были, Барт уничтожал на корню.

Теперь же Тайлеру доставило особое наслаждение утереть нос своему врагу – отцу Тессы. И надежды на примирение не было. Взаимная неприязнь зашла слишком далеко.

– Не успели еще чернила высохнуть в твоем дипломе, а самолюбия тебе уже было не занимать, и, похоже, ничего не изменилось с тех пор, – прорычал Барт. – Вовсе не твоя заслуга, что Том тогда не умер.

– Нет, конечно, – парировал Тайлер. – Как говорят, сорнякам мороз не страшён.

– Прекратите, – вмешалась Тесса. – Тайлер, ради Бога, неужели ты не видишь, что папа нездоров. Его сердце не вынесет таких перебранок.

Огромные отбивные на завтрак, рюмочки портвейна перед сном и сигары через каждые полчаса – вот чего на самом деле не вынесет его сердце, хотел огрызнуться Тайлер. Но всякому терпению есть предел, и Тесса, похоже, уже достигла своего. Она с беспокойством смотрела на отца, нежно обнимая старика.

– Не волнуйся так, папа, – успокаивала она. – Он этого не стоит.

– Пожалуй, ему нужно присесть где-нибудь в тени, – забеспокоился Тайлер, видя, что дыхание Барта сбилось, а на лбу выступили капельки пота.

Если бы взглядом можно было убить, Тайлер свалился бы замертво.

– Я не нуждаюсь в советах плохих докторов. Ты последний человек, к которому я обращусь за помощью.

– Как знаешь! – Тайлер пожал плечами и, кивнув в сторону стола, на котором во главе с запеченной индейкой красовались омары под майонезом и соблазнительно звали к себе грибные фрикадельки в голландском соусе, добавил: – Дочь, окажет тебе большую услугу, не подпустив к столь калорийной пище.